– Да я, в общем-то, хотел пообедать. Завтра ведь вылет.
– Вместе и пообедаем, тем более что Лариса Петровна вернется поздно. У нее сегодня концерт в ночном клубе.
– Виктор Сергеевич, а может…
– Никаких может. Жду.
Шеф встретил Глеба на пороге своей роскошной квартиры. Одет был в красивый спортивный халат с надписью «Динамо», улыбался, и, судя по всему, настроение у него было отличное.
– Молодец, что приехал.
Прошли в столовую, где уже был накрыт стол. Глеб сбросил куртку на спинку стула, отправился мыть руки.
За окном уже начиналась ночь.
Виктор Сергеевич торопливо ощупал карманы куртки, ничего не обнаружил, уселся за стол. В одну из рюмок бросил крохотную таблетку, тут же налил туда водки. Вторую рюмку тоже наполнил, поставил перед собой и стал ждать, когда гость усядется за стол.
– Ну? – поднял он свою рюмку. – За удачу. За нашу удачу – как говорили в одном фильме!
– Спасибо, – ответил Глеб и поинтересовался: – А как же пить, если я за рулем?
– Останешься здесь. А утром тебя мой водитель забросит в аэропорт.
– Но ведь…
– Никаких «но»… Паспорт при себе?
Тот кивнул.
– Билет?
– При себе.
– Вот и посидим по-мужски. А то ведь сколько лет работаем вместе, а вроде чужие. Ну?
Выпили, Глеб стал закусывать жадно, с удовольствием.
– По второй?
– Угу… – с полным ртом ответил гость.
Виктор Сергеевич налил по новой, подняли, чокнулись.
– Давай за Ларису Петровну. Все-таки она и тебя не обделяет вниманием.
Глеб чуть не подавился, но все-таки кивнул и в один взмах опорожнил рюмку. Вдруг его сильно и сразу повело в сторону, он попытался удержаться, потащил со стола скатерть, и вся посуда рухнула на пол.
– Вот так, – то ли с удовлетворением, то ли с огорчением произнес хозяин квартиры.
Он перетащил парня на середину комнаты, стал обыскивать карманы. Наконец выудил в заднем кармане брюк крохотный «жучок», аккуратно перебросил его с ладони на ладонь и направился в соседнюю комнату.
Сел перед воспроизводителем величиной в спичечную коробку, вставил туда «жучок», стал слушать.
Вначале пошли последние записи – разговор Глеба с Ларисой.
Виктор Сергеевич с раздражением перемотал дальше. Услышал голос Оксаны, от удивления даже привстал.
– Я же никогда не спрашивал, почему Виктор Сергеевич велел тебя ликвидировать? – это был голос Глеба. – За что?
– А я скажу… – голос Оксаны. – Я не хочу ничего от тебя скрывать. Я убрала одного человека, а он… уцелел.
– Как?
– Выплыл. Из речки. Поэтому Виктор Сергеевич и приказал тебе меня убрать.
– Хочешь честно? Я не хочу никуда ехать. Хочу быть вот здесь, рядом с тобой. Но бывают ситуации, которые не отменить. Ты ведь тоже выполняла задания.
Виктор Сергеевич с трудом заставил себя перемотать ленту дальше.
– Ничего сложного. Я посылаю своего человека… – Он узнал свой голос. – У меня есть обкатанный парень, профессионал… он делает свое дело. А твои пацаны убирают его, спасая ребенка. На следующий день все газеты выходят вот с такими заголовками: ПАТРИОТЫ СПАСЛИ ДОЧКУ КРУПНЕЙШЕГО БИЗНЕСМЕНА РОССИИ! И деньги получим, и репутацию движения поднимем.
Дальше шел разговор Глеба, Кузьмичева и Старкова.
ГЛЕБ: Я его, суку, порешу… Сегодня же.
КУЗЬМИЧЕВ: Успеешь. Нам сейчас надо понять, что делать… Допустим, Катюшу уже завтра мы вывезем. Но Глеб все равно должен туда лететь. Верно?
ГЛЕБ: Зачем?
КУЗЬМИЧЕВ: Ты же не знаешь, что мальчика там нет.
ГЛЕБ: А зачем мне лететь в Краснодар, если его там нет?
СТАРКОВ: Старый кагэбэшник Виктор Сергеевич вряд ли оставит тебя без присмотра.
ГЛЕБ: Не оставит… Хвост будет обязательно.
Виктор Сергеевич выключил магнитофон, постоял какое-то время в раздумье, вернулся в гостиную.
Пнул ногой Глеба, тот промычал что-то, но не проснулся.
Виктор Сергеевич надел туфли, набросил пиджак, с трудом приподнял парня, взвалил себе на плечи, повел его, почти не держащегося на ногах, к выходу.
Вывел на площадку, кое-как вошел с ним в лифт, спустился вниз.
Дежурный лифтер, увидев уважаемого человека, волокущего на себе парня, быстро бросился на помощь.
– Что случилось, Виктор Сергеевич? Перепил, что ли?
– Молодежь, совсем не умеют пить, – ответил тот и попросил: – Подсоби до машины.
Вдвоем они довели Глеба до «мерса», посадили на переднее сиденье, и машина поплыла со двора.
Виктор Сергеевич миновал центр города, выскочил на Дмитровское шоссе, вскоре «мерс» свернул на одну из боковых дорог.
Впереди виднелось бесконечное водохранилище.
Виктор Сергеевич остановил машину в удобном месте, выволок вялое тело Глеба, потащил к воде. Завел поглубже, с силой оттолкнул от себя парня, и тот быстро и тяжело пошел ко дну.
Виктор Сергеевич на берегу отжал мокрые брюки, сел в автомобиль и покатил в обратную сторону.
Самолет Краснодар – Сибирск совершил посадку точно по расписанию. Вован взял вытянувшуюся, похудевшую Катюшу за руку, направился по летному полю в сторону ворот, за которыми стояла толпа встречающих. Увидел Антона, безбородого и одетого в хороший костюм, махнул рукой.
Катюша тоже махнула встречающему высокому дядьке, тот подхватил ее, подбросил под самое небо.
– Тебя как зовут? – спросил, улыбаясь, Антон.
– Катя, – ответила та.
– А чья ты?
– Папы и мамы.
Антон под улыбчивым взглядом Вована подставил свое ухо девочке, попросил:
– А теперь шепотом… чтоб никто не слышал… какая у тебя фамилия?
Катюша совсем плотно прижалась губами к уху Антона, прошептала:
– Кузьмичева… – И чуть погодя поинтересовалась: – А папки тут не будет?
– Пока нет.
– А мамки?
– Тоже пока нет. Но скоро обязательно будут – и папка, и мамка.
Вован подхватил поудобнее сумку, и они направились к мощному джипу.
Следом за джипом в сторону города понеслись две машины охраны. Катюша с интересом вертела головой и прижималась к Антону.
Вован взял мобильный Антона.
– Можно?
Тот кивнул.
Вован набрал номер.
– Сергей Андреевич! Вован беспокоит! Все в ажуре, прилетели! Доча? Доча рядом! Сейчас передам. – Приложил трубку к уху девочки, прошептал: – Папка…
– Доченька, – сказал Сергей, и голос его сразу сел. – Здравствуй, доченька. Это папка.
– Папка! – закричала Катя как резаная. – Папка, родной, дорогой! Мой папка! Ты где? Когда приедешь?
– Скоро, доченька… Скоро, родная… – Кузьмичева душили слезы. – Я обязательно скоро приеду, дочь.
Городской дом Антона был небольшой, но крепкий, добротный, обнесенный изящным кирпичным забором. Ворота были автоматические, во дворе охрана.
Джип и машины охраны въехали во двор, Антон повел гостей в дом. Бесновались на цепях злые псы.
…Антон и Вован сидели вдвоем за обеденным столом. Девчушка, свернувшись калачиком на диванчике, крепко спала с дороги.
– Вот так и живем, – говорил Антон, закусывая. – То под охраной из десяти человек, то за двухметровым забором, то в окружении кавказских овчарок.
– Тяжко, – согласился Вован.
– Не то слово. Иногда думаю, на кой хрен я послушался Кузьму и полез в эту губернаторскую катавасию?
– С Линником пересекался?
Антон засмеялся, поднялся, показал во двор.
– Видишь, часть забора совсем новая? Это господин Линник и шарахнул.
– Почему решил, что именно он?
– А он и не скрывает. На следующий день после бомбиловки прикатили его парни, передали записку: чем выше карабкаешься, тем больнее падать.
– А ты что ж, не ответил? – удивился Вован.
– Я – чтоб не ответил? – возмутился хозяин. – Три загородных дома спалил!
– А губернатор?
– Молчит, затаился… Видать, никак не скумекает, к какому берегу притулиться. Линник – беспредельщик. Страшно. В любой момент может или взорвать, или пристрелить. Ко мне подкатывался. Обещал пост вице-губернатора… Поддержи только, говорит. Знаешь, что я ему ответил? Обещаю, говорю, тебе, Жилин, хорошие нары с подогревом. Наподобие финской сауны!
Они расхохотались так, что Катюша проснулась, удивленно посмотрела на мужчин и снова уснула.
– Пацанку нужно беречь, – сказал Вован. – Если пронюхают, чья она, сразу стырят. И тогда беда.
– Никто ничего не узнает, – с пониманием ответил Антон. – Всем говорю, что племянница. Погостить приехала… – Налил по рюмке. – Ты когда отбываешь?
– Не знаю. Сюда должны прибыть люди Вахтанга, надо встретить.
– Неужели к Линнику? Он же кавказцев на нюх не переваривает!
– Маргеладзе хочет попробовать. Потому и присылает самых близких родственников – вроде как смертников.
